В Московском Драматическом театре имени Пушкина прошла премьера спектакля «Добрый человек из Сезуана» в постановке Юрия Бутусова. В главной роли — звездная актриса Александра Урсуляк. С «Трудом» Александра делится своим представлением о том, что есть добро, а что — зло.

— Александра, это ваша первая встреча и с Бертольтом Брехтом, и с Юрием Бутусовым, не так ли?

— Первая. Очень рада, что именно с Юрием Николаевичем Бутусовым мы взялись за драматургию Брехта. Автор, мягко говоря, непростой — как сегодня ставить Брехта, мало кто знает. На мой взгляд, Юрий Николаевич тонко чувствует язык Брехта и находит правильное решение.

— Ваша героиня Шен Те — китаянка. Вряд ли она вам близка по-человечески…

— Напротив, Шен Те — абсолютное попадание в меня. Ведь эта героиня — общечеловеческая, если можно так выразиться. Как, впрочем, и пьеса «Добрый человек из Сезуана», она — обо всех нас. Любой человек задается вопросом: что такое хорошо и что такое плохо, кто из нас добр, а кто зол? И главное: во мне самом больше хорошего или плохого? С этими вопросами мы сталкиваемся во все периоды нашей жизни. Поэтому есть надежда, что наш спектакль будет интересен зрителям разного возраста.

— Постановка Юрия Бутусова направлена на то, чтобы сеять добро?

— В течение всего спектакля мы раскачиваем весы, чтобы в конце «завесить»: добро побеждает или зло? Зритель должен сам сделать выводы — так задумал Бертольт Брехт.

— Вы играете сразу двух персонажей — Шен Те и ее брата (мнимого) Шуй Та. По Брехту, женщина — добра, а мужчина, в которого переодевается героиня, не добр?

— Мы уходим от этой прямолинейности. Не бывает кристально доброго человека, будь он женщиной или мужчиной, как и не бывает абсолютно злого. И в этой постановке Шен Те не является олицетворением добра, как и Шуй Та — не воплощение зла. Просто режиссер ставит героя в те обстоятельства, в которых он вынужден существовать, приспосабливаться к жизни и проявлять себя. Возможно, Шен Те дала кров богам, которые спустились на грешную землю, просто потому, что в тот момент у нее было хорошее настроение, и только-то. В тексте говорится о том, что «проститутка Шен Те — самый добрый человек, потому что она никому не отказывает». Но не уметь отказать — еще не значит быть добрым.

— Александра, а вы сами легко говорите нет? Имею в виду не помощь, которую вы оказываете людям, а ваш ответ на деловые предложения.

— Если предложение манит, то я сразу говорю да. Если чего-то хочу, то делаю это по максимуму. Но Юрий Бутусов не спрашивал у меня: «Хочешь ли ты сыграть Шен Те?» И так все было понятно… Я сама давно хотела поработать с Юрием Николаевичем. Мне было все равно, какую роль он мне предложит и в какой пьесе. Правда, сейчас я уверена, что главная роль в спектакле «Добрый человек из Сезуаны» — это лучшее, что могло со мной случиться в театре. Для меня спектакль «Добрый человек из Сезуана» — подарок богов.

— Говорят, что с Юрием Бутусовым очень непросто работать — будто бы он тиран.

— Про Юрия Николаевича, как, впрочем, про многих известных художников, ходят легенды, одна из которых — да, что он тиран. Поскольку лично я не ощущаю никакого деспотизма со стороны Юрия Бутусова, то готова разрушить эту легенду. Мы репетируем в напряженном графике, потому что у нас было немного времени для этой большой и серьезной работы. До премьеры спектакля я отказывалась от всего — от съемок в кино и от других спектаклей в театре, попросила заменить меня на время репетиций.

— И кинематограф, значит, забросили?

— Забросила только в связи с премьерой. Летом я много снималась. В частности, в многосерийном фильме Первого канала «Дело чести», где играю следователя, похожего на героиню Джоди Фостер в фильме «Молчание ягнят». А в фильме Ильи Хотиненко «Отель», легкомысленном и веселом, сыграла горничную.

— Были ли вы в Китае? Брехт описывает город Сычуань (в пьесе он назван Сезуаном) как ад — очень грязный, нищий, тогда как в настоящее время провинция Сычуань считается раем по экологии (уступая первенство только курорту Хайнань).

— К сожалению, в Китае не была, как, впрочем, и в Японии, но эти страны мне очень интересны. В спектакле мы не делаем акцента на том, что Шен Те — китаянка. Пожалуй, только легкие намеки на китайский пейзаж.

— У Брехта обычно присутствуют зонги, и их желательно петь на немецком.

— Песни прекрасные, и я пою их на немецком! Языку меня учила актриса из Германии Моника Госсман.

— Моника — выпускница Школы-студии МХАТ, как и вы. Причем она тоже ученица Романа Козака.

— Моника училась на другом курсе, младше меня. В какой-то момент я поняла, что мне нужна помощь не просто носителя немецкого языка, но к тому же профессионального актера. Моника с радостью откликнулась и очень нам помогает.

— Драматургия Брехта требует от актера особого подхода, непривычной для нас техники, когда нужно быть и в материале, и при этом как бы смотреть на него немного со стороны.

— Да, в одну минуту я играю человека, а в другую, например, собаку, и для такого решения не нужно искать причинно-следственные связи. Просто быстро включаться и переключаться… Брать образ, не погружаясь в него глубоко, и играть — желательно легко, свободно и точно. Из Шен Те я мгновенно превращаюсь в Шуй Та, ее брата… Много переoдеваний, но тоже все легко и молниеносно.

— Александра, четыре года назад вы мне говорили, что не пользуетесь социальными сетями и не понимаете, зачем это делают другие. Но теперь вы стали активным участником одной из сетей.

— Очень рада, что стала. С огромным количеством друзей, знакомых я не могу встретиться лично — не хватает времени. Социальная сеть помогает следить за событиями, а я стараюсь быть в курсе всего, происходящего в мире. Да и Юрий Николаевич в этом смысле очень любознательный человек, и в промежутках между репетициями мы обсуждаем горячие новости.