Atoms for Peace — типичная супергруппа, то есть коллектив, собранный из музыкантов разных звездных составов. В команду лидера Radiohead вошли басист Фли из Red Hot Chili Peppers, ударник из последнего состава REM Джои Варонкер, а также Мауро Рефоско, работавший в составе певца Бека. Гитару в руки взял Найджел Годрич — легендарный звукоинженер и продюсер, сотрудничавший со всеми перечисленными составами, а также с Radiohead на всех их студийных работах. Кажется, мотором нового проекта, официально стартовавшего еще четыре года назад и лишь сейчас выпустившего в свет свою первую пластинку, стал именно он.
У Radiohead в поп-музыкальном мире особая репутация: образовавшись в 1985 году она не то что никогда не меняла состав — ее участники ни разу не попадали даже на страницы таблоидов. Среди звездных современников они слыли ботаниками — пока в Oasis кутили и дрались братья Галлахеры, а в Blur то расставались, то снова обнимались со вторым по значению музыкантом в группе Грэморм Коксом, в Radiohead занимались исключительно музыкой. И благодаря отличному поведению и примерному прилежанию именно они уже к третьему альбому OK Computer были практически единогласно названы критикой новыми Beatles, а их пропитанные отчаянным минором песни — выражением духа времени.
Есть ощущение, что сторонние проекты заменяли нашим героям драчливые попойки и внутригрупповыйе сходы-развалы.
Гитаристы Джонни и Колин Гринвуды вовсю занимались сочинением саундтреков и инструментальной музыки (первый достиг в этом больших высот — недавно записал совместный альбом с почтенным композитором-авангардистом Кшиштофом Пендерецким). Лидер группы Том Йорк порой гостил в других заметных проектах в качестве приглашенного вокалиста. На стыке 1990--2000-х вышло две его заметных коллаборации: в рамках проекта UNKLE он блестяще исполнил песню Rabbit in Your Headlights, а с Бьорк спел дуэтом ее песню I've seen it all для саундтрека к «Танцующей в темноте» фон Триера.
Интересно, что именно в этот период Radiohead, уставшие от своей роли лидеров поколения, перескочили в новую кожу — на вышедших почти подряд альбомах Kid A (2000) и Amnesiac (2001) из гитарного рока перелетели в экспериментальную электронику, а на следующем Hail to the Thief нашли способ поженить эти две стихии.
В 2006 году году Йорк решился на первый сольный опыт: пластика Eraser не стала прорывом, но дала почву для рассуждений о том, что приносит в группу лидер, а что — музыканты и продюсер (а им был по-прежнему Найджел Годрич, которого к тому моменту уже стали называть «пятым участником Radiohead»). По сравнению со звучанием всей группы сольная работа Йорка отличалась скупым, аскетичным звуком.
Звук же Radiohead на последующих альбомах «In Rainbows» и «King of the Limbs» пережил много интересных приключений и превращений, однако
нить преемственности к нынешнему альбому Atoms for Peace протягивается, как ни странно, именно от Eraser.
Уже первый обнародованный группой сингл «Judge, Jury and Executioner» дал понятие о том, что может ждать слушателя на всем альбоме — электронная музыка, сыгранная живьем, привычные протяжные рулады Йорка, как будто приближающиеся к микрофону издалека, сэмплы хлопков в ладоши, зато вместо машинной ритм-секции — натуральные барабаны и бас. По тому же принципу строится и заглавная «Amok» — только здесь за теплоту звука отвечают муг-синтезатор, звучащий в начале и конце композиции, и голос Йорка, наложенный в несколько слоев с временным смещением — так что получается своеобразное пение каноном. Всего на альбоме 9 композиций, и, кажется, их изо всех сил старались сделать поразнообразнее. За элегичность отвечает Ingenue; по настроению эта песня отдаленно напоминает балладу Пола Маккартни Distructions, как будто переведенную из мажора в минор (подобию, правда, мешает плоский лоу-фай тембр синтезатора). За драйв — открывающая альбом Before Your Very Eyes. За меланхолию — монотонная Reverse Running, стоящая на диске предпоследней.
Кстати, такое понятие как драматургия альбома здесь отсутствует начисто — Йорк во многих своих интервью говорил, что время релизов-полотен сменилось эпохой синглов — чему «Amok» служит вполне наглядным доказательством: перед нами девять медитаций лидера Radiohead в звуке и слове.
По сути, перед нами новый альбом Тома Йорка, а не свидетельство о рождении новой музыкальной суперформации. У новорожденной пластинки была отличная генетика — это мог быть любопытный кросскультурный проект, в котором лидер группы, выросшей и состоявшейся в акцентированно британском культурном контексте, объединяется с музыкантами «очень американских» составов. Вместо этого Йорк, кажется, выпустил работу над ошибками шестилетней давности: как будто книжку-раскраску по Eraser, но уже полностью раскрашенную. Прежде сухой звук теперь стал богаче, песни — энергичнее, из аранжировок ушла монотонная минималистичная простота, появилась цветущая аранжировочная сложность. Но усилия, чтобы дослушать пластинку до конца, как раньше, делать не приходится.
Однако ни одного из занятых на этой записи музыкантов не угадать, если не знать состав заранее; пойди узнай, где чей подарок, хотя, например, напористого басиста по прозвищу Фли в Red Hot Chili Peppers слышно дай бог каждому.
И прекрасно, что Йорк собрал хороших друзей, готовых ради него идти в студию и даже изредка бросать все дела и выходить на сцену, только понять бы, зачем он их все-таки собрал.
Вряд ли Йорку захотелось подтвердить свой «звездный» статус — это не нужно ни ему, ни его группе. Более того, именно от него они бежали, когда под конец прошлого века совершили прыжок из гитарного звука в электронный; выход их Kid A в 2000 году сопровождался многочисленными признаниями лидера в том, что им до смерти надоела и чрезмерная популярность, и тога лидеров поколения, в которую их нарядили в конце 90-х.
Ужас только в том, что они ими и были по своей воле или против нее. Без их песен ту эпоху просто невозможно себе представить; их Creep и Paranoid Android стали гимнами «новых потерянных», никак не меньшими, чем печальные шепоты Portishead и Massive Attack. Без их ранней вещи Radiohead под названием Talk Show Host невозможно себе представить «Ромео+Джульетту» База Лурмана — один из главных фильмов-манифестов 90-х. Подобных примеров можно приводить множество.
Переход в новую стилистику по факту стал для них чем-то вроде эмиграции на более благополучную территорию.
До этого бегства их песни писались разве что не кровью, а по градусу отчаяния высокий голос Йорка не уступал хрипу Курта Кобейна — и количество людей, узнававших себя в этом крике, было для Йорка даже избыточным. После — стали напоминать изящные кружева, упражнения в построении летучей и зыбкой, но при этом умозрительной красоты экспериментальными средствами, легкую и умную игру людей, счастливо избежавших попадания центр циклона эпохи. За этим самым циклоном гоняться прекратили — быть может, посчитав это занятие для себя не по чину. В ненависти к хитам Radiohead доходили до того, что поначалу просто искореняли любые намеки на шлягерность — первые альбомы нового тысячелетия как будто намеренно писались так, чтобы не дай бог не стать одной из музыкальных тем какого-нибудь художественного фильма. Показателем этого служит один простой факт — раньше их воспаленные тексты запоминались сами, вместе с мелодией. О чем поют хоть Radiohead, хоть Atoms for Peace даже их поклонник не сразу ответит.
Однако в последнее время у группы намеки на песни-маркеры своего времени в последнее время снова стали появляться. Например, на предпоследнем альбоме In Rainbows их оказалось сразу четыре, на последнем — минимум одна; это, кстати, лишний раз доказало, что группа и не думает записывать класть себя на полку с винтажом. Однако в личном творческом пути Том Йорк, кажется, снова решил гнуть свою занудную линию — слушать будете на повторе, но напоете едва ли.
Автор: Анастасия Лисицына